Ошибка Норы Джордан - Страница 25

— Так оно и было, — сказал Сэм. — Я попал в осиное гнездо.

— А теперь можете выбраться из него. От меня же никакой помощи вы не получите.

— Ферн…

— Уходите. Вылазьте из моей лодки!

Сэму хотелось схватить Ферн за плечи и вытряхнуть из нее упрямство, но он поднялся и без слов покинул «Эмму Джи». С погруженной во мрак яхты донесся женский смех, показавшийся неестественно громким над притихшей водой. Он подошел к «Холидею», заваленному спутавшимся парусом, с ощущением одиночества, бессилия и беспомощности.

Забравшись на борт, Сэм первым делом убедился, что деньги лежат там, где он их оставил, затем сдвинул парус в сторону, чтобы освободить себе дорогу в каюту. Саквояж он решил на время засунуть под кушетку. Обладание этими деньгами давало ему хороший скрытый козырь. Эта приманка заставит остальных участников событий прийти к нему, и тогда он выжмет из них правду. Всю правду, начиная с загадочной истории замученного старика.

Каюта была погружена в плотную темь, но Сэм не нуждался в освещении, здесь все до мелочей было ему знакомо. Свободной рукой он провел по дверце шкафчика, прикоснулся к прохладной гладкой поверхности камбузной плиты, затем нащупал кушетку. Он замер, когда рядом прошла лодка, подумав, что это «Эмма Джи» с Ферн Долсон, однако звук двигателя был другим.

«Холидей» поднялся и опустился на волне, поднятой судном, когда, припав на одно колено, Сэм заталкивал тяжелый саквояж за свои сумки, стоящие под кушеткой. Внезапно он понял, что кто-то лежит на кушетке, не двигаясь и не дыша. Легкая качка, вызванная прошедшей мимо лодкой, чуть-чуть сдвинула лежащего с места, и тугие пружины глухо скрипнули под его весом. Сэм замер, все еще стоя одним коленом на полу.

Прошла секунда, другая — ничего не происходило. Он выпрямился, протянул руку и прикоснулся к… холодной руке, безвольно лежащей на краю кушетки. Рука была совершенно безжизненной. Он понял это мгновенно, и потрясение от этого понимания заставило его оцепенеть на месте.

Уже не думая об опасности, Сэм щелкнул выключателем лампы, работающей от аккумуляторов. Крохотная каюта озарилась ярким светом. Он стоял и смотрел на человека, распростертого перед ним. Его поиски окончились — это был Лайман.

Ярко-красное пятно на белом пиджаке Лаймана выглядело зловещей кляксой. В середине пятна торчала деревянная ручка ножа. В глазах у Сэма потемнело: он узнал один из ножей со своего камбуза. Он не прикоснулся к ножу. Он не прикоснулся к Лайману. Помочь брату уже было нельзя, потому что тот был мертв.

Глава 10

В груди Сэма медленно разрасталась ярость — неукротимая, беспощадная, непримиримая. Она захватывала каждый уголок его существа, поднимаясь к горлу до тех пор, пока ему не стало трудно дышать. Сэм заставил себя разжать стиснутые в кулаки пальцы и выпрямить их. Что бы ни сделал Лайман, кому бы он ни причинил боль, подобного он не заслуживал. Никто не заслуживает подобной смерти. Глубокое чувство жалости смешалось в душе Сэма с пониманием, что сделанное братом в порыве мелочной злобы или из жадности никогда не было направлено против него, Сэма. И вот теперь Лайман обратился к нему с призывом о помощи, а Сэм не смог ее оказать.

Где-то в гавани прозвучал гудок уходящего судна. При этом сигнале из большого мира крошечная каюта показалась Сэму еще более тесной и нереальной. Мимо опять прошла лодка, и «Холидей» снова качнулся на волне. Свисающая рука мертвого человека тоже качнулась. Сэм поднял ее и положил за деревянное ограждение кушетки. Глядя на брата, Сэм подумал, что из его жизни ушло то, чего уже не вернешь.

Шлюп под ногами Сэма снова заколыхался, однако никакой лодки рядом слышно не было. Рука Сэма взметнулась вверх и выключила свет. Сэм стоял тихо, не желая выдавать себя, хотя и понимал, что уже слишком поздно: на борту «Холидея» находится еще кто-то.

— Выходи, Камерон, — донесся властный голос из раскрытой двери каюты. Это был Эли Брум. — Выходи, — повторил он.

Пожав плечами, Сэм тронулся с места, догадавшись, что властность Брума исходит из наличия в его руках оружия, и оказался прав. Тот держал в руке кольт сорок пятого калибра, и держал его, в отличие от Макриди, профессионально. При этом в нем не чувствовалось страха, как в случае с падким на чужие деньги доктором. Он знал, что делает.

— Иду, — спокойно произнес Сэм.

— И без всяких там штучек, — предупредил Брум.

Давая Сэму выйти из каюты, Брум отступил в кокпит. На его губах играла слабая улыбка, голос был негромок.

— Спокойно, — сказал Сэм.

— Я не сразу тебя раскусил, Камерон, — заговорил, кивнув, Брум. — Но ты в конце концов созрел и сделал это, не так ли?

— Ты видел моего брата?

— Видел достаточно, чтобы понять, что он мертв, — проговорил Брум. Интонация его голоса свидетельствовала о том, что его уверенность имеет под собой более серьезные основания, чем наличие у него оружия. — Я ошибся в тебе, думая, что ты в этом не замешан.

— Так оно и было, пока я не приехал сюда.

— И все же ты его убил.

— Нет.

— Разумеется, ты будешь утверждать именно это. Но если не ты, кто?

— Не знаю. Может, Уорден, а может, ты.

— Только не я. — Брум улыбнулся и показал пистолетом вниз. — Садись. Сейчас мы никуда не пойдем.

— Даже в полицию?

— Пока нет. Прежде я хочу кое-что узнать.

— Я сделал несколько телефонных звонков по поводу тебя, Брум, — с иронией произнес Сэм, — так как ты не очень-то похож на туриста или страхагента. В Хартфорде никто не слышал о тебе. Ты не работаешь в страховой компании.